Газета «Новости медицины и фармации» 11-12 (505-506) 2014

Статья опубликована на с. 12-14 (Мир)

Справедливо ли мнение, что существование негосударственных академий наук является надуманным, малополезным делом, а обилие порожденных ими академиков не более чем проявление их личного тщеславия?

Обратимся к истории рассматриваемой проблемы. Отмечать почетными званиями и титулами лиц, проявивших себя своими достижениями в науке, — традиция, восходящая еще к временам античного мира. В тех или иных формах она существует практически во всех странах мира. В бывшем СССР функционировали 6 государственных академий: общесоюзная АН СССР и отраслевые — медицинских наук, сельскохозяйственных, педагогических, строительства и архитектуры, художеств. Сходная с ними структура государственных академий была присуща и отдельным республикам СССР, в основном сохранилась она и после его распада. Существовали и сохраняются структура наименований и процедура получения ученых степеней кандидата и доктора наук, званий доцента и профессора путем защиты соответствующих диссертаций с последующим утверждением государственной Высшей аттестационной комиссией (ВАК). Появление альтернативных государственных академий и все расширяющаяся практика создания в них защитно-аттестационных советов, присуждающих перечисленные выше ученые степени и звания, создают серьезный психологический дискомфорт в ученой среде, вызывают недоумение и неприятие подобных «вольностей».

Однако появление альтернативных (параллельных) академий не является какой-то самовольной полулегальной акцией, оно основано на законодательном демократическом праве инициативного создания общественных организаций, научных в том числе. Стремление к созданию подобных академий было индуцировано рядом существенных обстоятельств, в их числе неудовлетворенность научно-педагогического сообщества некоторыми организационными аспектами функционирования государственных академий, более или менее выраженная их закрытость, отстраненность от нужд и чаяний многочисленных научных сотрудников, не являющихся обладателями академических титулов. Существовали и существуют многочисленные административные и другие искусственно созданные препятствия в получении академического титула заслуживающими его учеными. Хорошо известно, что наряду с действительно крупными, обладающими общепризнанным научно-профессиональным авторитетом, заслуженно получившими высокие академические звания учеными немалую долю членов государственных академий наук составляют лица, малоизвестные своими научными достижениями, ставшие их членами по иным критериям. В значительном ряде случаев основанием для получения академического звания стал должностной статус претендента. Практически автоматически такое звание получают лица, занимающие должность директора НИИ или ректора солидного вуза. Избрание новых членов в значительной мере зависит от протекции одного или нескольких влиятельных членов академии, приобретение благосклонности которых становится одной из важнейших задач претендента. Без такой протекции и при отсутствии поддержки (рекомендации) опекающих академию властных структур стать членом академии практически невозможно. Прием новых членов ограничен утвержденным при создании академий лимитом действительных членов и членов-корреспондентов. Вследствие этого объективно складывается неприглядная ситуация, когда вакансии в академии появляются лишь после смерти кого–либо из ее членов. Существуют и другие достаточно серьезные недостатки в функционировании государственных академий наук, оставляющие как бы за бортом их деятельности значительный контингент ученых. Очевидна и неопределенность критериев, предъявляемых к претенденту на присвоение академического звания. Можно ли таковым считать требование, оговоренное уставом НАН Украины, в котором говорится, что членами академии избираются ученые, сделавшие выдающийся вклад в развитие соответствующих научных направлений, а членами-корреспондентами — ученые, обогатившие науку выдающимися достижениями? Если исходить из общепринятых терминологических критериев науковедения, то очевидны зыбкость и схожесть терминов «видатний внесок» и «визначні здобутки». Такая неопределенность позволяет подвести под них любые, даже не очень весомые научные достижения. В результате нередко безусловно заслуживающие академического звания крупные ученые остаются за бортом, а в состав академии проходят лица с гораздо меньшими научными заслугами, но обладающие большими пробивными способностями и необходимой поддержкой. В каждой отрасли науки найдется немало примеров подобных коллизий. В качестве одной из иллюстраций справедливости сказанного можно вспомнить, например, что такие крупные, всемирно признанные и бывшие членами многих зарубежных сообществ ученые, как А.Л. Чижевский и Н.В. Тимофеев-Ресовский, не являлись членами АН СССР! А мировую «премию тысячелетия» по математике заслужил Григорий Перельман, ушедший из математического института РАН и живущий на пенсию своей матери. Как отмечает автор статьи «Искусительный титул» М.С. Ахманов (Open Economy — экспертный портал Высшей школы экономики, 2013), существует немало докторов наук — профессоров, заслуживающих того, чтобы стать членами одной из государственных академий, но подавляющее большинство из них практически не имеет на это шансов.

Недоумение и нарекания научной общественности вызывает также практика пожизненной оплаты государством звания академика или члена–корреспондента, нередко превышающей заработную плату рядовых научных сотрудников, — и притом вне зависимости от фактической деятельности в академии и сверх зарплаты, получаемой по месту базовой работы. Расходование такой денежной дотации не контролируется и является личным делом ее получателя. В России, например, оклад за звание академика РАН за последние 10 лет повысился в 5 раз и теперь составляет 30 тыс. рублей, за звание члена-корреспондента — 15 тыс. рублей. Примерно такова же ситуация в Украине, где сумма ежемесячных выплат для академиков и членов–корреспондентов НАН составляет 5000 и 3400 грн соответственно, а за звание действительного члена и члена-корреспондента Украинской аграрной академии, Академии медицинских наук, Академии педагогических наук, Академии правовых наук, Академии искусств — соответственно 4600 и 3000 грн (в 2005 г. ежемесячные пожизненные выплаты за звание академика и члена-корреспондента отраслевых академий наук находились в пределах от 1800 до 3000 грн). Традиция оплаты членов академий восходит к периоду правления Петра I, рассматривавшего академию наук как одно из государственных учреждений, членам которой полагалось «довольное жалованье». В Европе сложилась иная ситуация: национальные академии возникали естественным путем на базе известных университетов. Заметим, кстати, что члены авторитетнейшей Королевской академии в Англии работают исключительно на общественных началах и никаких материальных пособий за свое членство в ней не получают.

Другие отмеченные недостатки функционирования государственных академий стимулировали создание альтернативных научных сообществ, более открытых для научно-профессиональных контактов и облегчающих приобретение документов, удостоверяющих научно-профессиональный статус их членов. Однако в деятельности таких альтернативных академий выявились и серьезные недостатки, и порочащие саму идею их существования, и дающие весьма весомые основания для критических замечаний в их адрес. Вот как высказался относительно одной из таких академий (Российской академии естественных наук) нобелевский лауреат, академик АН России В.Л. Гинзбург: «Это же сплошная липа, это добровольная организация, куда идут те, кого не выбрали в РАН или другие настоящие академии». Не ставя своей целью в рамках данной статьи осуществлять всесторонний анализ деятельности негосударственных академий (а в результатах их деятельности есть и немало положительного), остановимся лишь на очевидных их недостатках. Именно они дают повод для справедливой подчас критики в их адрес.

Обращает на себя внимание тот факт, что среди общественных академий есть немало дублирующих друг друга и имеющих подчас не только сходные, но и такие названия, которые носят явно искусственно надуманный и трудно понимаемый характер. Не об этом ли говорят, например, такие названия: Международная академия фундаментальных основ бытия, Международная академия биоэнергетических технологий, Академия эзотерического образования, Международная академия ясновидения и энерготерапии, Академия суггестологии и вибрационных наук, Академия уфологии, Академия альтернативных наук, Академия успеха, Академия меганауки, Академия проскопических наук им. М. Нострадамуса, Українська академія оригінальних ідей, Українська академія акмеологічних наук, Українська академія універсології, Академія криптографії України, Межгосударственная медицинская академия «Элита медицины», Инженерно-технологическая академия Чувашской республики (подобная есть и в Адыго-Черкессии), Международная академия психосуггестивных наук, Академия иррациональной психологии и ряд других с подобными туманными наименованиями. Видимо, неслучайно один из авторов именует подобные академии нелицеприятным термином «академии абсурда». Оправданную критику вызывает облегченный доступ к членству в большинстве общественных академий (в том числе зарубежных). В ряде случаев только оплата вступительного взноса открывает претенденту возможность получения академического титула. Практика столь вольного присвоения оплачиваемых различных ученых и почетных званий не является изобретением постсоветского периода существования СССР. Оказывается, она издавна существует и в ряде зарубежных стран, послужив сомнительным примером для наших отечественных последователей. В этой сфере действительно доходит до абсурда, девальвирующего само академическое звание. Один из наиболее показательных примеров — Нью-Йоркская академия наук, наличием диплома которой щеголяют подчас достаточно солидные наши отечественные ученые. Ее членами числятся более 30 тысяч человек почти из всех стран мира. Оказывается, получить звание члена этой академии (без каких-либо обязательств реальной деятельности в ней) может практически любой желающий, даже студент, уплативший сравнительно небольшой дифференцированный вступительный взнос в пределах от 40 до 150 долларов США! При подобной системе платного членства (а именно она применяется отечественными альтернативными академиями, в которых вступительный взнос достигает нескольких тысяч долларов) наличие приобретенного академического титула небезосновательно является поводом для его пренебрежительно-иронической оценки в научном сообществе («Вход в науку через задний вход», «Оплаченный титул» и т.п.). Прав М.С. Ахманов, отмечающий: «Если «академические корочки» от Нью-Йоркской академии наук могут тешить только самолюбие и стать забавным элементом декора офиса, то с академическими званиями российских общественных академий дело обстоит куда как серьезнее».

Безусловно, отрицательным и вызывающим обоснованное неприятие является создание в системе общественных академий альтернативной государственной практики аттестации научных и научно–педагогических работников. В некоторых общественных академиях появились свои диссертационные системы, а как результат их деятельности научные и учебные заведения наводнили полулегальные кандидаты и доктора наук, доценты и профессора, нередко претендующие на льготы, предусмотренные для обладателей соответствующих государственных документов. С этой точки зрения однозначно неправомерным является функционирование «межакадемического» общественного Высшего экспертно-квалификационного комитета, взявшего на себя функции присвоения ученых степеней и званий.

Появление значительного количества лиц, получивших кандидатские и докторские степени, доцентские, профессорские и другие звания вне системы государственной аттестации научных и научно-педагогических кадров, породило более чем обоснованные сомнения относительно юридического и морально-этического их статуса и обусловило отказ руководства многих научно-педагогических учреждений оплачивать полученные таким способом надбавки к заработной плате. В странах Запада сложилась преимущественно одноуровневая система научных степеней. Защищается диссертация на соискание научной степени доктора философии (англ. Doctor of Philosophy, Ph.D) в соответствующей отрасли научных знаний. Считается, что по научному уровню такая диссертация соответствует нашей диссертации на соискание степени кандидата наук. ВАК Украины предоставляет право получить «Додаток до диплома кандидата наук», «що засвідчує відповідність наукових ступенів «кандидат наук» і Doctor of Philosophy (Ph.D)» (http://www.vak.org.Ua/docs//diploma/supplement.doc), которым многие из них пользуются. Теперь у нас кандидаты наук, имеющие такой «додаток», могут и будут официально представляться как доктора философии. Справедливо замечание Петра Шляхтуна (2009 г.): «...кандидат наук уже по смыслу слова «кандидат» — это как бы еще не ученый, а только претендент на занятие наукой. Иное дело — доктор, да еще философии. Впечатляет, особенно студентов, которым, как и многим другим гражданам, невдомек, что разница между доктором философских наук и доктором философии примерно такая же, как между академиком-секретарем и секретарем-машинисткой». Отрицательным последствием облегченного доступа к получению академических званий является злоупотребление ими различными мошенниками и случайными людьми, подчас не обладающими не только докторскими, но даже кандидатскими учеными степенями. Средства массовой информации пестрят предложением медицинских услуг таких дипломированных «умельцев». Страдающим людям навязчиво предлагается исцеление от всех известных болезней с помощью заговоренной воды, «энергизованного шампуня», фотографий с лицом целителя, комбинации зеркал, питья мочи, «нагнетанием праны в чакру», «Божественной энергии создания», «Словесных «установок», противоречивых рекомендаций многочисленных лунных календарей, гороскопов, применения различных пищевых добавок и др. Как экзотический метод лечебного действия недавно рекламировались, например, сеансы «бочкотерапии» с нагнетанием в бочки паровоздушной смеси из сборов лекарственных растений. Расцвели знахарство и шаманство, рассчитанные на малограмотных и доверчивых людей. Один из таких «целителей» — Г.Н. Сытин, «доктор медицинских наук, профессор, академик, классик мировой психотерапии, автор эффективного психотерапевтического метода, который неизбежно станет основным методом во всей мировой психотерапевтической практике» (так его представляет московское издательство «Лабиринт–Пресс», 2001). Срециалистам в сфере популяризации научных знаний о диабете хорошо известен, например, кандидат исторических наук, академик и вице–президент одной из академий Ю.Г. Вилунас, пропагандист замены традиционных методов лечения диабета на предложенный им лженаучный метод «рыдающего дыхания». Притчей во языцех стали «академик» С.С. Коновалов и ряд других личностей с сомнительными академическими титулами (в т.ч., увы, и обладателей медицинских дипломов), вводящих в заблуждение доверчивых лиц и рекламирующих свои услуги по излечению практически всех заболеваний методами альтернативной медицины. Классический пример присвоения звания академика случайным лицам — наличие его у осужденного за мошенничество Григория Грабового, одна из многочисленных реклам которого характеризовала его так: «Академик МАИ, член-корреспондент РАЕН, автор открытий в области информации, реализующей любые объекты информации, модели архивации информации в любой точке пространственно-временного континуума; метода перевода информации любого события в известные геометрические формы; принципов дистанционной диагностики и восстановления любой материи в любом интервале времени методом перевода времени в форму пространства». Кроме того, он ясновидец и целитель, способный к актам «материализации, дематериализации, телепортации и регенерации разрушенной материи». (Вспомним печально-скандальную историю с рекламой воскрешения детей, трагически погибших в Беслане.)

Появление многотысячного контингента лиц, именующих себя «академиками», в т.ч. и лиц, вообще никакого отношения к науке не имеющих, породило в обществе, и прежде всего в среде государственных академиков, пренебрежительно-ироническое к ним отношение. Каких только высказываний в адрес таких «неоакадемиков» и мотивов обладания и параофициальными научными титулами не услышишь: «Дань тщеславию», «В науку с заднего хода», «Абсурдные титулы», «Академики от амбиций» и множество подобных.

Общепризнано, что объективным критерием признания истинного научно-профессионального статуса ученого являются не его титулы и должности, а авторитет, приобретенный за счет публикаций результатов его научных исследований и педагогической деятельности. Поучительный пример: за весьма редкими исключениями, большинство зарубежных ученых стараются в личных представительских данных не упоминать своих многочисленных титулов, в качестве членов различного рода общественных научных организаций. Тем не менее и в Украине, и в России, и в других странах постсоветского пространства практика получения академических званий, получаемых в общественных академиях наук, широко распространена. Упоминая об этом, президент МАНАН В. Трайнев обращает внимание на то, что некоторые лица имеют по 7–10 дипломов академиков разных общественных академий, что дискредитирует и девальвирует само академическое звание. Это дает повод для обвинения таких «академиков» в славо–любии и тщеславии. Последнее при этом однозначно позиционируется как отрицательная (по мнению православной церкви — греховная) черта человеческого характера. Отнюдь не отвергая того, что справедливость подобной оценки тщеславия основана на достаточно серьезных и основанных на многовековом опыте межличностных отношений принципах, возразим, однако, против однозначности и категоричности такой оценки.

В суждении по этой проблеме необходимо учитывать как минимум два важных фактора. Первый: должны ли быть осуждены право и стремление авторитетного ученого, доктора наук, профессора, автора нескольких крупных книг, хорошо известного своей деятельностью коллегам по профессии, к получению еще одного, более высокого титула, являющегося косвенным признанием его научно-профессиональных заслуг? Обсуждал этот вопрос со многими коллегами, которые согласны с тем, что такое право и стремление не могут осуждаться и тем более не должны восприниматься как проявление личностной амбиции. Тем более что, как показывает многолетний опыт, по разным объективным и субъективным причинам значительное количество ученых, не уступающих по своим научным достижениям входящим в государственные академии, подчас превышающих их, практических шансов попасть в эти академии не имеют. Вряд ли справедливо упрекать таких ученых в их желании приобрести параакадемический титул в форме членства в общественной академии наук.

Проблема эта несет в себе и важный философский подтекст. В энциклопедической и художественной литературе можно найти более двух десятков определений термина «тщеславие» и во много раз больше высказываний о нем. В подавляющем большинстве случаев — негативных. В качестве синонимов тщеславия упоминаются также такие термины, как высокомерие, амбиция, кичливость, гордыня, спесь, честолюбие, претенциозность, самомнение и им подобные. Наряду с подобными терминами, осуждающими тщеславие как однозначно отрицательную характеристику личности человека, мы находим и несколько иную оценку этой черты.

Википедия определяет тщеславие как стремление хорошо выглядеть в глазах окружающих, потребность в подтверждение своего превосходства, иногда желания слышать лесть от других людей. Многие толкователи этого термина считают нужным упомянуть и некоторую его полезную роль в жизни отдельного человека и общества. Так, «Толковый словарь великорусского языка» В.И. Даля, помимо других черт, определяет тщеславие «как свойство человека, выражающееся в склонности совершать добрые дела ради похвалы». В отличие от христианства, однозначно характеризующего тщеславие как проявление греховности, в иудаизме к нему иной подход. По выражению каббалиста Бааля Сулама, «тщеславие, наряду с вожделением и завистью, подталкивает человека к развитию и, таким образом, косвенно приводит человечество к духовному исправлению, несмотря на негативные проявления этих качеств в нашем мире». В разной степени выраженности элементы тщеславия присущи каждому человеку как отражение его стремления возможно более положительно позиционировать себя в общественном мнении. В большей или меньшей мере тщеславие, как характерологическая черта личности, весьма распространено, полностью от него не свободен ни один человек. Некоторые авторы (например, М. Вебер) оценивают тщеславие как своего рода профессиональное заболевание, широко распространенное в ученых кругах. Как видим, изначально однонаправленная предвзятость оценки тщеславия как явления отрицательного по меньшей мере спорна. Оппонентами такой оценки являются многие известные личности, обращающие внимание на то, что тщеславие как черта характера присуще практически всем людям (ученым — в особенности), и вопрос лишь в том, насколько и в каких ситуациях такое тщеславие проявляется. Более того, указывается на то, что в ряде житейских ситуаций наличие умеренного тщеславия является положительным фактором, способствующим реализации добрых и общественно полезных достижений, научных в том числе. Приведем несколько высказываний, подтверждающих наличие таких суждений:

 «Есть тщеславие павлина и есть тщеславие орла. Снобы тщеславны. Но ведь тщеславны и герои»

(Джером К. Джером).

 «Чужое тщеславие приходится нам не по вкусу только тогда, когда оно задевает наше тщеславие»

(Ф. Ницше).

 «Мы так нетерпимы к чужому тще–славию, что оно уязвляет наше собственное»

(Ф. Ларошфуко).

 «Гадок наглый самохвал, но не менее гадок и человек без всякого сознания какой-нибудь славы, какого-нибудь достоинства»

(В.Г. Белинский).

 «Нет меры тщеславия, есть лишь мера умения скрывать его»

(М. Твен).

 «Тщеславие… Должно быть, оно есть характерная черта и особенная болезнь нашего века»

(Л. Толстой).

 «Даже те философы, которые писали трактаты против славы, не забывали ставить свое имя в заголовке своей книги»

(Цицерон).

 «Все люди, черт возьми, так созданы от века: тщеславие — рычаг всех действий человека»

(Ж. Мольер).

 «Желание славы свойственно всем людям. Мы как бы умножаем свое существо, когда можем запечатлеть его в памяти других»

(Ш. Монтескье).

 «Тщеславие вызывает отвращение у всех по той простой причине, что оно всем без исключения свойственно, а два тщеславия не сойдутся никогда»

(Ф. Честерфилд).

Весма схожую точку зрения на тщеславие высказывает знаменитый баснописец Крылов в одном из своих произведений:

Тщеславие родило Александров,

Гольенов страх, Насмешливость Менандров;

Среди морей явились корабли;

Среди полей — богатыри-полканы;

Там башни вдруг, как будто великаны,

Встряхнулися и встали из земли,

Чтоб заключить в коротких мне словах,

Вот что, мой друг, скажу я о страстях:

Они ведут — науки к совершенству,

Глупца ко злу, философа к блаженству.

Хорош сей мир, хорош; но без страстей

Он кораблю б был равен без снастей.

Так что будет, наверное, правильным не осуждать огульно тщеславие, в разной мере присущее всем людям, и с пониманием отнестись к стремлению заслуживающих того ученых получить академическое звание. Приводя эти высказывания, мы отнюдь не возвеличиваем тщеславие, лишь призываем терпеливо и с пониманием относиться к его проявлениям. Тем более что они нередко присущи и ученым с иными, безупречными личностными характеристиками. Заметим, кстати, что немало (по ориентировочным подсчетам примерно 20 %) известных ученых — членов государственных академий наук являются также членами различных негосударственных общественных академий наук, и они отнюдь не считают зазорным или унижающим их достоинство членство в них. В одной только МАЕН количество членов — академиков государственных академий наук приближается к 100! И это в той академии, которую столь нелицеприятно характеризовал нобелевский лауреат академик В.Л. Гинзбург (см. выше).

Признавая наличие ряда существенных недостатков в организационной структуре и деятельности общественных академий наук, нельзя не признать, что их наличие является и положительным фактором в жизни научного сообщества, либерализирующего и активизирующего разнообразные формы научного творчества и межличностных отношений ученых. Для того, однако, чтобы общественные академии действительно соответствовали своему статусу научного учреждения и не были объектом осуждения и пренебрежительных оценок, очевидна необходимость совершенствования их организационной структуры, объема и характера их деятельности. Во избежание «номенклатурной» путаницы и ограничения подчас справедливых упреков и осуждений в адрес общественных академий и обладателей присваиваемых ими званий представляется целесообразным, в частности, следующее:

1. Более строго осуществлять юридическую регистрацию инициативных научных общественных академий, ограничить количество научных (а иногда и псевдонаучных) инициативных сообществ, именуемых «академиями наук». Учитывая организационную суть, характер деятельности и возможности таких сообществ, в подавляющем большинстве случаев было бы правильнее именовать их ассоциациями, федерациями, союзами, клубами и тому подобными. В случае именования общественной организации академией считать обязательным наличие приставки «общественная» (общественная академия).

2. Право создания общественных научных академий предоставлять только тем инициативным группам, в состав которых будут входить не менее 10 ученых, имеющих ученые степени и звания докторов наук — профессоров либо более высокие, представивших в разрешительные органы аргументированное представление-ходатайство с обоснованием целесообразности создания академии и наличия условий для ее нормального функционирования.

3. Во избежание коллизий между государственными и общественными академиями и дабы не вводить в заблуждение население, оставить право именовать своих членов академиками только за государственными академиями. Запретить использование термина «академик» членами общественных научных организаций, именовать их действительными членами (членами-корреспондентами) соответствующих организаций, что само по себе достаточно почетно. Аналогичные обозначения должны фигурировать в представительских документах, бланках, при указании авторов публикаций и т.п.

4. Обязательным условием для членов (членов-корреспондентов) общественных академий должно быть наличие у них полученных путем официальной общегосударственной процедуры ученой степени доктора наук и ученого звания профессора, а также не менее 2–3 научных монографий (учебников) и не менее 15–20 статей в научных журналах, опубликованных претендентом за последние 5 лет. Члены (члены-корреспонденты) общественных научных сообществ должны ежегодно отчитываться о проделанной ими работе и опубликованных статьях (книгах), вне зависимости от места их выполнения. Вне зависимости от наличия научных званий и степеней в порядке исключения звания почетных членов, почетных советников или иные могут присваиваться и другим лицам, внесшим значительный вклад в создание академии, а также спонсорскую финансовую или иную помощь для ее деятельности. Формой поощрения организаций и лиц, оказывающих спонсорскую поддержку общественным научным сообществам (академиям в том числе), может быть присвоение им званий ассоциированных или почетных членов этих сообществ.

5. Запретить присвоение общественными академиями ученых степеней кандидата, доктора философии, доктора наук, профессора, сохранив исключительно общегосударственную процедуру их присвоения.

6. Общественные научные сообщества должны не реже чем один раз в год проводить открытые научные конференции с публикацией их трудов и выпускать не менее двух номеров научного журнала по профилю сообщества, выпускать не реже чем один раз в квартал новостной «Информационный бюллетень» с публикацией в нем хроники научной жизни, оперативной и другой информации о новых результатах в научной жизни и дискуссионных материалах по профилю деятельности данной академии, а также имеющих общенаучный и межпрофильный характер. В качестве проявлений фактической деятельности академии рекомендуются также создание школ молодого ученого, популяризация науки и другие доступные формы деятельности.