Международный неврологический журнал 6 (60) 2013

Эффективность совершенствования когнитивных функций и социальной адаптации при взрослении и школьном обучении базируется на психологическом и неврологическом здоровье и способности к дальнейшему творческому применению полученных знаний и навыков. Нервная система как структурно­функциональная основа эмоционально­волевой и логически­смысловой сфер обеспечивает память, внимание, творческую деятельность и восприятие учеником своей социальной роли, а также критическое осознание последствий своих действий.

Однако по многим причинам качество здоровья и жизни детей, подростков и юношества не является оптимальным и препятствует освоению программы обучения [1, 3, 9]. Школа с ее системой обновляющихся требований к когнитивным функциям и необходимостью усвоения больших объемов информации, налаживания новых социальных связей предъявляет высокие требования к мозговой деятельности и может выступать как мощный фактор дестабилизации достигнутого в предшествующий период уровня адаптации. Как известно, у 20 % учеников за период обучения возникают эмоциональные или поведенческие расстройства, у 10 % — тревога из­за школьных или соматических проблем, у 3 % — тяжелые депрессии, навязчивые идеи и психозы [11]. Часто в основе отклоняющегося поведения, избыточности эмоциональных реакций лежит резидуальная и/или генетически обусловленная церебральная дисфункция [5].

Большую роль в развитии дезадаптирующих психоэмоциональных, поведенческих и соматоневрологических расстройств, снижающих эффективность обучения, играет синдром психовегетативной дисфункции (СПВД), опосредующей и усиливающей влияние негативных медико­социальных факторов. Определенное значение имеет возрастная психонейроэндокринная перестройка [4, 6, 7]. Однако психовегетативные нарушения у многих внешне здоровых учеников современной российской школы ­обусловлены не только пубертатным периодом [2], но и конституциональными особенностями, резидуальной органической и дизонтогенетической стигматизацией [4, 8]. При дополнительных негативных воздействиях (эмоциональный и/или информационный стресс, респираторные заболевания, черепно­мозговые травмы, интоксикации, десинхроноз и их сочетания) мы часто наблюдаем углубление психического и/или нейросоматического компонента синдрома ВД. При этом качество жизни и возможности адаптации и эффективного обучения снижаются.

Дополнительное негативное влияние на психовегетативные функции растущего организма оказывают вредные привычки (табакокурение, употребление алкоголя и тонизирующих напитков, наркотических средств), которые к тому же являются факторами риска мозгового инсульта и иных социально значимых неврологических расстройств, а также преждевременной смерти и инвалидизации населения [6, 7, 9]. Однако традиционно используемые программы профилактики факторов риска инсульта как по срокам своей реализации, так и по содержанию не учитывают наличия исходной церебральной недостаточности и сформированности порочных установок в условиях традиций табакокурения, употребления алкоголя и наркотиков в микросоциальном окружении детей и подростков (в семье, классе) к моменту начала профилактической работы. Вредные привычки играют роль катализатора или провокатора неврологической и психосоматической патологии. Поэтому только осознанная приверженность к здоровому образу жизни с толерантностью к распространенным в быту вредным привычкам может иметь важное профилактическое значение для воспитания здорового поколения [7].

Решить проблему профилактики и коррекции СПВД на основе укрепления здоровья, повышения информированности ученика о последствиях вредных привычек — факторах риска инсульта могла бы, по нашему мнению, концепция неврологического сопровождения школьника на этапах его взросления и реализация программы первичной превентивной профилактики указанных факторов риска.

Цель исследования — обоснование концепции неврологического сопровождения школьника для профилактики и коррекции психовегетативных расстройств, воспитания осознанной приверженности к здоровому образу жизни.

Материал и методы исследования

У 195 учеников третьих, седьмых и десятых классов общеобразовательных школ исследовали неврологический статус, а также наличие и глубину СПВД с помощью «Вопросника для выявления признаков вегетативных изменений» (далее — Вопросник) Московского государственного медицинского университета им. И.М. Сеченова [2]; у учеников третьих классов использовались адаптированные формулировки. Информированность школьников о вредных привычках и их отношение к ним определяли с помощью собственных анонимных опросников [6–8]. Регистрировали также их самооценку качества здоровья, волнения перед школой, утомления после уроков на визуально­аналоговых шкалах — ВАШ [6, 7, 9]. Для скрининга симптомов депрессии пользовались шкалой Центра эпидемиологических исследований депрессии — CES­D [12].

Дизайн, методы исследования и тестовый материал, а также информированное согласие родителей учеников одобрены Региональным этическим комитетом. Индивидуальная информация о наличии расстройств не доводилась до учителей, всех родителей и коллектива класса; сведения такого рода конфиденциально сообщали родителям и совместно решали вопрос о целесообразности коррекции выявленных отклонений.

Статистическая обработка проводилась в соответствии с общепринятыми критериями; при этом за норму для Вопросника и ВАШ принимались показатели в пределах границ доверительного интервала результатов в каждой возрастной группе. Цель — выявить тех учеников, показатели которых существенно превышали допустимые границы колебания показателя. Так, р < 0,01 при доверительном интервале оценки СПВД для учеников третьих классов 11–23 балла и СПВД констатировали при показателе ≥ 23 баллов [7]. Для учеников седьмых классов — интервал 15–23, СПВД диагностировали при величине показателя ≥ 23. Для учеников десятых классов — интервал 17–25, СПВД диагностировали с уровня ≥ 25 баллов.

Результаты

Обследованные ученики, как правило, не предъявляли активных жалоб на самочувствие, однако данные их опроса и анкетирования указали на высокую распространенность случаев СПВД, низкой самооценки здоровья и наличия очаговой церебральной микросимптоматики (рис. 1). При этом СПВД не имел тенденции к урежению с взрослением. Очевидна малая информативность традиционного опроса в рамках диспансерного осмотра.

Согласно полученным нами данным, частота ПВД возрастала от третьего к седьмому классу и снижалась в десятом классе, составляя соответственно 29, 41 (р < 0,05) и 31 %. При этом выраженная ПВД зарегистрирована соответственно в 29, 35 и 25 % случаев. Преобладание СПВД среди семиклассников может объясняться выраженностью пубертатных процессов именно в этом возрастном периоде. Неожиданными стали данные о наличии кризовых состояний более чем у трети учащихся всех трех возрастных категорий.

Неярко очерченные кризовые эпизоды по типу панических атак при волнении, предобморочные и обморочные расстройства в душном и жарком помещении, при стрессе превалировали у учеников седьмых классов (р < 0,05). Однако обмороки без причины значительно чаще отмечались у десятиклассников (до четверти всех случаев). Проявления респираторных кризов чаще имели место у семиклассников — в 59 % случаев (в третьих и десятых классах — в 48 и 38 % случаев, p < 0,05).

От 40 до 66 % учеников с преобладанием среди семиклассников указали на наличие периодической головной боли, причем в 15–30 % случаев ее детализация не позволяет исключить мигрень. Сведения о пониженной работоспособности и нарушениях сна составляли среди третьеклассников соответственно 48 и 43 %, семиклассников — 59 и 53 %, десятиклассников — 62 и 75 % [8]. Таким образом, распространенность среди обследованных школьников головной боли, ПВД, в том числе в пароксизмальных формах, и астении следует признать очень высокой.

Применение ВАШ позволило оценить интегративное влияние школы на психоэмоциональную сферу, исключив при этом элемент «доносительства», «слабодушия» и «очернительства», к которым столь чувствительны лица школьного возраста. Оказалось, что большая часть учеников испытывает волнение перед посещением школы. Этот факт имеет как позитивные, так и негативные стороны. Так, волнение мобилизует внимание и другие когнитивные функции, настраивает на восприятие информации. Однако нами были выявлены ученики, степень тревоги которых — вероятно, в силу их личностных особенностей — была особенно велика и существенно превышала доверительный интервал показателя тревоги у одноклассников. Также установлены случаи с выраженным утомлением и снижением настроения после занятий, уровень которого превышал нормативы соответствующего класса. Судя по шкале CES­D, в каждом классе имелись ученики с сильными и устойчивыми ощущениями одиночества, тоскливости, отсутствия понимания окружающих.

Полученные данные не дают возможности судить о конкретных причинах наличия СПВД у обследованных школьников и особо выраженного влияния школы на психоэмоциональную сферу в некоторых случаях. Однако эта информация позволяет сфокусировать внимание родителей, педагогов и врачей на конкретных лицах в целях оказания им помощи.

В отношении вредных привычек результаты анонимного опроса показали, что от 18 до 25 % учеников разных классов считает представления о вредных последствиях курения преувеличенными. Курящих среди одноклассников, даже при вероятной неискренности респондентов, отметили 18 % третьеклассников, 75 % семиклассников и 84 % десятиклассников. Доля пробовавших курить в третьих, седьмых и десятых классах — соответственно 15, 58 и 73 % (далее процентное распределение приводится в той же последовательности). Доля тех, кому предлагали курить, — соответственно 45, 56 и 79 %. Регулярно — несколько раз в неделю или ежедневно — курит не менее 3 % третьеклассников, 13 % семиклассников и 27 % десятиклассников. От 40 % третьеклассников до 52 % десятиклассников ошибочно полагают, что можно бросить курить в любой момент.

У 39, 54 и 81 % школьников большие объемы курения ассоциируются только с половиной пачки сигарет и более в день, поэтому опасность обретения зависимости и фатальные последствия при меньших дозах ими не рассматриваются как реальные. Это открывает новые пути пропаганды здорового образа жизни, основанные на предоставлении учащимся, их родителям и учителям реальных данных о последствиях вредных привычек, их связи с прежде­временной смертностью и инвалидизацией населения страны.

 В изученных параллелях классов пиво считают полезным напитком 5, 2 и 54 % учеников. Неудивительно, что пьющих спиртное среди одноклассников встречали соответственно 22, 67 и 86 %. Вероятность встретить выпивающего одноклассника, таким образом, в десятом классе выше в 4 раза, чем в третьем. Доля употреблявших пиво в третьих классах составляет 18 % и повышается в седьмых и десятых классах до 58 и 82 % соответственно. Примерно так же выглядит тенденция к употреблению вина и водки, хотя доля «ознакомленных» на 5–13 % ниже. Доля употребляющих энергетические напитки от третьего до десятого классов возрастает с 12 до 75 %.

Менее половины респондентов знают, что похмелье присуще страдающим алкоголизмом; каждый десятый ученик считает его обычным состоянием у здорового человека. Риск формирования зависимости создает мнение 12 % третьеклассников, 31 и 32 % семи­ и десятиклассников о пользе умеренных доз алкоголя. Соответственно 45, 48 и 69 % учеников в параллелях полагают, что всегда смогут прекратить употреблять спиртное, как только захотят.

Наименее достоверной представляется информация о наркотиках, несмотря на анонимный характер опроса. Однако и здесь обращает на себя внимание уверенность 28 % учеников третьих, 24 % — седьмых и 32 % — десятых классов в возможности всегда излечиться от наркомании.

Заключение

Полученные данные указывают на высокую степень распространенности СПВД среди учеников. Внимание должно быть акцентировано на учениках с нерезкими, но функционально значимыми психовегетативными особенностями, склонных к депрессии. Это позволяет осуществлять раннюю коррекцию СПВД, что улучшит адаптацию к требованиям образовательного процесса, экзаменационному стрессу, негативным влияниям микросоциальной среды [6, 7].

Результаты являются достоверным свидетельством толерантности учеников и общества в целом к курению и употреблению спиртных напитков, свидетельством банкротства традиционной системы воспитания здорового образа жизни. Очевидно, что создавать установку на здоровый образ жизни следует уже на рубеже третьих классов и иными методами, подкрепляя ее в дальнейшем связью с омоложением возраста дебюта курения, употребления алкоголя, наркотиков, энергетических напитков до 10–12 лет.

Низкая приверженность наших респондентов к здоровому образу жизни послужила основанием для разработки пилотного образовательного проекта «Подари себе здоровье» в рамках муниципальной целевой программы «Формирование здорового образа жизни» [7, 8, 10]. Его цель — коррекция неверных представлений и пробелов в компетенциях школьников, их родителей и учителей по проблеме. Проект адресован учащимся начиная с 10­летнего возраста, их родителям и учителям, апробирован в 2012 г. в лицее и адаптационном лагере студентов­первокурсников медицинского университета. В 2013 г. проект реализован сотрудниками кафедры неврологии и нейрохирургии и Управления охраны общественного здоровья города Курска в школах Железнодорожного округа в формате круглого стола.

Круглый стол с предшествующим анонимным анкетированием школьников и анализом полученных данных позволяет внести интерактивный и индивидуальный аспект в мероприятие, так как появляется возможность коррекции неверных представлений и пробелов в компетенциях учащихся. Лекционная составляющая учитывает реальное состояние проблемы у данного контингента и имеет дифференцированный характер с учетом возраста, знаний и социального опыта. Для закрепления информации слушатели получают памятку — учебное пособие с тезисами и выводами из прослушанной лекции [10]. Мероприятия анонсируются и освещаются на радио и телевидении.

Участие в программе учеников, их родителей и учителей как единомышленников и союзников позволяет создать тот магический круг, в котором молодой человек будет чувствовать себя эмоционально и информационно комфортно и сможет противостоять нездоровым традициям окружающей среды. Накопленный нами опыт указывает на заинтересованное восприятие школьниками, их родителями, учителями, студентами принципов обоснования здорового образа жизни.